Владимир Набоков Vladimir Nabokov
Машенька 6 Machenka 6
VI (рабочая версия)
В этот вечер к Антону Сергеевичу зашёл гость.
Ce soir-là, Anton Sergueïevitch eut un visiteur.
|
— Господин Ганин, господин Куницын. – И Антон Сергеевич, сияя стёклами пенсне и
— M. Ganine… M. Kounitsyne. — Respirant bruyamment, son pince-nez lançant des éclairs,
|
посапывая, вдавил Ганина своей мягкой рукой в кресло.
Anton Sergueïevitch poussa doucement Ganine vers un fauteuil.
|
— Это, Лев Глебович, мой старый однокашник, когда-то шпаргалки мне писал.
— Lev Glebovitch, je vous présente mon ancien camarade de classe, qui faisait jadis mes thèmes à ma place.
|
Куницын осклабился.
Kounitsyne sourit :
|
— Было дело, — проговорил он низким, круглым голосом. – А позвольте вас спросить,
— C’est vrai,1v4 dit-il d’une voix profonde et pleine de rondeur. — Mais, dite-moi,
|
дорогой Антон Сергеевич, который теперь час?
mon cher Anton Sergueïevitch, quelle heure est-il?
|
— Да ну вас, час детский, можно ещё посидеть.
— Tôt, assez tôt pour que vous restiez encore un moment.
|
Куницын встал, подтягивая жилет.
Kounitsyne se leva et tira sur son gilet.
|
— Супруга ждёт, не могу.
— Impossible, ma femme m’attend.1а2
|
— Ну что же, не смею удерживать, — развёл руками Антон Сергеевич
|
и бочком, через пенсне поглядел на гостя. –
|
А жене вашей кланяйтесь.
Je vous en prie, présentez mes respects à votre femme.
|
Не имею чести знать, но поклон передайте.
Je n’ai pas le plaisir de la connaître, mais présentez-lui tout de même mes respects.
|
— Благодарю, — сказал Куницын. – Очень приятно. Всего доброго.
— Merci, — dit Kounitsyne. — Enchanté. Au revoir.
|
Пальто я, кажется, в передней оставил.
Je crois que j’ai laissé mon pardessus dans l’entré.
|
— Я вас ещё провожу, — сказал Подтягин. – Простите, пожалуйста,
— Je vous raccompagne, — dit Podtiaguine. — Excusez-moi, je vous prie,
|
Лев Глебович, сейчас вернусь.
Lev Glebovitch, je reviens dans un moment.
|
Оставшись один, Ганин поудобнее уселся в старом зелёном кресле и в раздумье улыбнулся.
|
Он зашёл к старому поэту оттого, что это был, пожалуй,
Il était venu0V2 voir le vieux poète parc que c’était probablement
|
единственный человек, который мог бы понять его волненье.
le seule personne qui pourrait2p10 comprendre le trouble de son esprit.
|
Ему хотелось рассказать ему о многом – о закатах над русским шоссе, о берёзовых рощах.
Il voulait lui parler de maintes choses – des couchers de soleil sur une grand-route en Russie, de bois de bouleaux.
|
В переплетённых старых журналах «Всемирная иллюстрация» да «Живописное обозрение»
Après tout, c’était ce même Podtiaguine dont on trouvait les poèmes,
|
ведь бывали под виньетками стихи этого самого Подтягина.
sous de petites vignettes, dans les vieux volumes reliés de magazines tels que Le monde en images et La Revue illustrée.
|
Антон Сергеевич вернулся, хмуро покачивая головой.
Anton Sergueïevitch revint, secouant mélancoliquement la tête:
|
— Обидел меня, — сказал он, садясь к столу и барабаня пальцами. – Ах, как обидел…
— Il m’a insulté, — dit-il en s’asseyant devant la table, qu’il tapota du bout des doigts. — Oh, come il m’a insulté!
|
— В чём дело? – улыбнулся Ганин.
— Que s’est-il passé? — demanda Ganine.
|
Антон Сергеевич снял пенсне, вытер его краем скатерти.
Anton Sergueïevitch ôta son pince-nez et en polit les verres avec un coin du tapis de table.
|
— Презирает он меня, вот в чём дело. Знаете, что он мне давеча сказал?
— Il me méprise, voilà le problème. Savez-vous ce qu’il m’a dit, il n’y a qu’un instant ?
|
Посмотрел с этакой холодной усмешечкой.
Il m’a gratifié d’un de ses petits sourires glacés, sarcastiques, et m’a déclaré :
|
«Вы, — говорит, — стихи свои пописывали, а я не читал.
|
А если бы читал, терял бы то время, что отдавал работе».
Si je l’avais lue, j’aurais gaspilléуп2 des moments que j’aurais pu consacrer au travail.»
|
Вот что он мне сказал, Лев Глебович; я вас спрашиваю, умно ли это?
Je vous le demande, Lev Glebovitch, est-ce une chose intelligente à dire?
|
— А кто он такой? – спросил Ганин.
— Que fait-il ? — demandaps1 Ganine.
|
— Да чёрт его знает. Деньги делает. Эхма. Он человек, видите ли…
— Dieu seul sait. Il gagne de l’argent. Beaucoup. Voyez-vous, c’est quelqu’un qui…
|
— Что же тут обидного, Антон Сергеевич? У него одно, а у вас другое.
— Mais pourquoi vous sentez-vous insulté ? Il possède une forme de talent, vous une autre.
|
Ведь вы его небось тоже презираете.
D’ailleurs je parierais que vous le méprisez, vous aussi.
|
— Ах, Лев Глебович, — заволновался Подтягин, — да разве не прав, коли презираю его?
— Mais, Lev Glebovitch – Podtiaguine commençait à s’agiter – n’ai-je pas raison de le mépriser?
|
Не это ведь ужасно, а ужасно то, что такой человек смеет мне деньги предложить…
Ce n’est pas cela le plus horrible… le plus horrible, c’est qu’un homme comme lui ait osé m’offrir de l’argent.
|
Он открыл кулак, выбросил на стол смятую бумажку.
Il ouvrit son poing crispé et jeta sur la table un billet de banque froissé.
|
— … Ужасно то, что я принял.
— … Et ce qui est plus horrible encore, c’est que j’aie pris cet argent.
|
Извольте любоваться, — двадцать марковей, чтобы их чёрт подрал.
Regardez et admirez : vingt marks, sacristi!
|
Старик совсем растрепетался, жевал губами,
Le vieil homme semblait frissonner de tout son corps, sa bouche s’ouvrait et se refermait,
|
седая щётка под нижней губой прыгала, толстые пальцы барабанили по столу.
la petite barbe grise tremblotait sous sa lèvre inférieure, ses doigts charnus tambourinaient sur la table.
|
Потом он с болезненным присвистом вздохнул и покачал головой.
Puis il soupira avec un sifflement pénible et secoua la tête.
|
— Петька Куницын… Как же, всё помню… Хорошо учился, подлец.
— Peter Kounitsyne. Oui, je me rappelle. C’était un bon élève à l’école, le gredin.
|
И аккуратный такой был, при часах. Пальцем показывал во время уроков,
Et toujours si ponctuel, avec une montre dans la poche. Pendant les cours, il nous indiquait de ses doigts
|
сколько минут до звонка. Первую гимназию с медалью кончил.
le nombre de minutes qui nous séparaient encore de la cloche. Il est sorti de l’école secondaire avec une médaille d’or.
|
— Странно, должно быть, вам это вспоминать, — задумчиво сказал Ганин. –
— Ils doivent vous sembler étranges, ces souvenir, — dit pensivement Ganine. —
|
Странно вообще вспоминать ну хотя бы то, что несколько часов назад случилось,
Quand on y songe, il est même bizarre qu’on se souvienne d’une chose de la vie de tous les jours…
|
ежедневную – и всё-таки не ежедневную – мелочь.
en fait une chose qui n’est justement pas de la vie de tous les jours, une chose qui s’est passé quelques heures plus tôt.
|
Подтягин внимательно и мягко посмотрел на него.
Podtiaguine lui lança un regard pénétrant, mais bienveillant.
|
— Что это с вами, Лев Глебович? Лицо у вас как-то светлее.
— Que vous arrive-t-il, Lev Glebovitch ? Votre visage s’est éclairé.
|
Опять, что ли, влюблены? А насчёт странностей воспоминанья…
|
Фу-ты, как хорошо улыбнулся…
Mais vous êtes rayonnant, ma parole!
|
— Я недаром к вам зашёл, Антон Сергеевич…
— J’avais une bonne raison pour venir vous voir, Anton Sergueïevitch.
|
— А я вас Куницыным угостил. Берите пример с него.
— Et je n’ai pu vous offrir que Kounitsyne ! Que cela vous serve d’avertissement.
|
Вы как учились?
Et vous, comment vous en tiriez-vous à l’école ?
|
— Так себе, — опять улыбнулся Ганин. – Балашовское училище
— Comme ci, comme ça, — répondit Ganine, qui souriait de nouveau. — L’Académie Balachov
|
в Петербурге, знаете? – продолжал он, слегка подлаживаясь под тон
à Pétersbourg… Vous connaissez? — poursuivit-il, en adoptant machinalement le ton
|
Подтягина, как это часто бывает, когда говоришь со стариком. – Ну, вот. Помню
de Podtiaguine – ce que l’on fait souvent lorsqu’on parle à un vieillard. — Je me rappelle
|
тамошний двор. Мы в футбол лупили. Под аркой были сложены дрова.
la cour de l’école. C’était là que nous jouions au football. Le bois de chauffage était empilé sous une arcade
|
Мяч, бывало, собьёт полено.
et parfois notre ballon faisait dégringoler une bûche.
|
— Мы больше в лапту играли да в казаки-разбойники, — сказал Подтягин. –
— Nous préférions jouer à la balle au prisonnier ou aux cosaques-et-aux-voleurs, — dit Podtiaguine…
|
Вот жизнь и прошла, — добавил он неожиданно.
Et maintenant,m1 la vie s’est enfuie, — ajouta-t-il inopinément.
|
— А я, знаете, Антон Сергеевич, сегодня вспомнил старые журналы,
— Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que je me suis rappelé aujourd’hui ces vieilles revues
|
в которых были ваши стихи. И берёзовые рощи.
qui publiaient autrefois vos poèmes? Et les bois de bouleaux.
|
— Неужели помните, — ласково и насмешливо повернулся к нему старик. –
— Vraiment?v4 — Le vieillard se tourna vers lui avec un air ironique mais sans trace de méchanceté. —
|
Дура я, дура, я ведь из-за этих берёз всю свою жизнь проглядел,
Quel idiot j’ai été… pour l’amour de ces bouleaux, j’ai gâché toute ma vie.
|
всю Россию. Теперь, слава богу, стихов не пишу.
|
Баста. Совестно даже в бланки записывать: «поэт».
C’est terminé. J’ai même honte de me définir comme « poète », quand je dois remplir un questionnaire.
|
Я, кстати, сегодня опять ни черта не понял. Чиновник даже обиделся.
Au fait, je n’ai fait que des bêtises, aujourd’hui encore. J’ai même réussi à vexer le fonctionnaire.
|
Завтра снова поеду.
Il va falloir que j’y retourne demain.
|
Ганин посмотрел себе на ноги и не спеша заговорил:
Ganine dit, en regardant ses pieds :
|
— В школе, в последних классах, мои товарищи думали,
— Quand j’étais dans les classes supérieures, mes camarades croyaient
|
что у меня есть любовница, да ещё какая: светская дама.
que j’avais une maîtresse! Et quelle maîtresse ! Une femme du monde.
|
Уважали меня за это. Я ничего не возражал, так как сам распустил этот слух.
Cela me valait leur respect. Je ne protestais pas, car j’avais moi-même fait circuler ce bruit.
|
— Так, так, — закивал Подтягин. – В вас есть что-то хитрое, Лёвушка… Это хорошо…
— Je vois, — dit Podtiaguine en hochant la tête. — Vous ne manquez pas d’ingéniosité, Liovouchka. Cela me plaît.
|
— А на самом деле я был до смешного чист. И совершенно не страдал от этой чистоты.
— A dire vrai, j’étais d’une chasteté absurde et je ne m’en portais pas plus mal.
|
Гордился ею, как особенной такой, а выходило, что я очень опытен.
J’en étais fier, comme d’un secret important, mais tout le monde croyait que j’avais beaucoup d’expérience.
|
Правда, я вовсе не был стыдлив или застенчив,
Certes, je n’étais pas le moins du monde timide, ou pudibond.
|
просто очень удобно жил в самом себе и ждал. А товарищи мои,
J’étais tout simplement heureux de vivre comme je vivais et j’attendais. Mes camarades,
|
те, что сквернословили, задыхались при слове «женщина», были все
ceux qui employaient un langage ordurier et haletaient au seul mot de « femme », étaient tous
|
такие прыщеватые, грязные, с мокрыми ладонями. Вот за эти прыщи я их презирал.
boutonneux et malpropres, avec des mains1m1 moites. Je les méprisais pour leurs boutons.
|
И лгали они ужасно отвратительно о своих любовных делах.
Et ils mentaient d’une façon révoltante à propos de leurs aventures galantes.
|
— Не могу скрыть от вас, — своим матовым голосом сказал Подтягин, — что я начал с горничной.
— Je dois avouer, — dit Podtiaguine de sa voix terne, — que j’ai commencé par une femme de chambre.
|
А какая была прелесть, тихая, сероглазая.
Elle était si gentille, si douce, avec ses yeux gris.
|
Глашей звали. Вот какие дела.
Elle s’appelait Glacha. C’est comme cela que…
|
— Нет, я ждал, — тихо сказал Ганин. – От тринадцати до шестнадцати лет, три, значит, года.
— Non. Moi, j’ai attendu, — dit Ganine très doucement. — Du début de la puberté jusqu’à seize ans, disons trois ans.
|
Когда мне было тринадцать лет, мы играли раз в прятки, и я оказался
Quand j’avais treize ans, un jour, en jouant à cache-cache, je me suis caché
|
со сверстником вместе в платяном шкапу. Он в темноте и рассказал мне,
avec un autre garçon de mon âge au fond d’un placard. Dans l’obscurité, il m’a parlé
|
что есть на свете чудесные женщины, которые позволяют себя раздевать за деньги.
de femmes merveilleusement belles qui se laissent déshabiller pour de l’argent.
|
Я не расслышал правильно, как он их назвал, и у меня вышло: принститутка.
Je n’entendis pas très bien le nom qu’il leur donnait et je crus que c’était : «prinstituées» —
|
Смесь институтки и принцессы. Их образ мне казался
mélange de princesse et d’institution de jeunes demoiselles. Je me fis d’elles une image
|
поэтому особенно очаровательным, таким таинственным. Но, конечно, я вскоре понял,
mystérieuse et enchanteresse. Bientôt, cela va sans dire, je compris
|
что ошибся, так как те женщины, которые вразвалку ходили по Невскому
que j’étais dans l’erreur, car je ne vis rien d’enchanteur dans les femmes qui arpentaient la Perspective Nevski en se dandinant
|
и называли нас, гимназистов, «карандашами», вовсе меня не прельщали.
et qui nous appelaient, nous, les élèves des écoles secondaires, des «crayons».
|
И вот, после трёх лет такой гордости и чистоты, я дождался.
Et puis, après trois années d’orgueilleuse chasteté, mon attente prit fin.
|
Это было летом, у нас в деревне.
C’était en été, dans notre maison de campagne.
|
— Так, так, — сказал Подтягин. – Всё это я понимаю. Только вот скучно немного.
— Oui, oui, — dit Podtiaguine, — je vois, je vois : l’histoire banale, en fait.
|
Шестнадцать лет, роща, любовь…
Le charme des seize ans, l’amour dans les bois.
|
Ганин посмотрел на него с любопытством.
Ganine le regarda avec curiosité.
|
— Да что же может быть лучше, Антон Сергеевич?
— Mais y a-t-il rien de plus exquis, Anton Sergueïevitch ?
|
— Эх, не знаю, не спрашивайте меня, голубчик. Я сам поэзией охолостил жизнь,
— Oh! je ne sais pas, ne me le demandez pas, mon vieux. J’ai mis dans mes poèmes tout ce que j’aurais pu mettre dans ma vie,
|
а теперь поздно начать жить сызнова.
et maintenant il est trop tard, je ne peux pas recommencer.
|
Только думается мне, что в конце концов лучше быть сангвиником,
La seule pensée qui me vienne à l’esprit en ce moment, c’est que, en fin de compte, il vaut mieux avoir un tempérament sanguin,
|
человеком дела, а если кутить, так так, чтобы зеркала лопались.
être un homme d’action, et que, si l’on doit se saouler, il faut le faire bien et tout démolir.
|
— И это было, — усмехнулся Ганин.
— Il y avait cela aussi, — dit Ganine en souriant.
|
Подтягин на минуту задумался.
Podtiaguine réfléchit un moment.
|
— Вот вы о русской деревне говорили, Лев Глебович. Вы-то, пожалуй, увидите её опять.
— Vous parliez de la campagne russe, Lev Glebovitch. Vous la reverrez, sans doute.
|
А мне тут костьми лечь. Или если не здесь, то в Париже.
Pour moi, je laisserai mes vieux os ici. Ou à Paris.
|
Совсем я сегодня раскис что-то. Простите.
Décidément, je ne suis pas du tout dans mon assiette aujourd’hui. Excusez-moi.
|
Оба замокли. Прошёл поезд.
Ils gardèrent tous les deux le silence. Un traint11 passa.
|
Ганин, глядя на его большую поникшую голову,
Ganine tandis qu’il contemplait cette grosse tête inclinée,
|
на старческий пушок в ушах, на плечи, округлённые писательским трудом, почувствовал
les touffes de poils séniles de ses oreilles, les épaules arrondies à force d’écrire, Ganine fut saisi
|
внезапно такую грусть, что уже не хотелось рассказывать ни о русском лете,
d’un accès de tristesse si soudain qu’il perdit tout désir de parler de l’été en Russie,
|
ни о тропинках парка, ни тем более о том удивительном, что случилось вчера.
des allées du parc, et moins encore de la chose étonnante qui lui était arrivée la veille.
|
— Ну вот, я пойду. Спите спокойно, Антон Сергеевич.
— Bon, il faut que je vous laisse. Dormez bien, Anton Sergueïevitch.
|
— Спокойной ночи, Лёвушка, — вздохнул Подтягин. – Хорошо мы потолковали с вами.
— Bonne nuit, Liovouchka. — Podtiaguine soupira. — J‘ai pris grand plaisir à notre conversation.
|
Вы вот не презираете меня за то, что я взял у Куницына денег.
Vous, du moins, ne me méprisez pas d’avoir accepté l’argent de Kounitsyne.
|
И только в последнюю минуту, уже на пороге комнаты, Ганин остановился, сказал:
Ce ne fut qu’au dernier moment, sur le seuil de la porte, que Ganine s’arrêta et dit :
|
— Знаете что Антон Сергеевич? У меня начался чудеснейший роман.
— Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que j’ai une nouvelle et merveilleuse maîtresse.
|
Я сейчас иду к ней. Я очень счастлив.
Je vais la rejoindre de ce pas. Je suis très heureux.
|
Подтягин приветливо кивнул:
Podtiaguine lui fit un signe de tête encourageant.
|
— Так, так. Кланяйтесь. Не имею чести знать,но всё равно кланяйтесь.
— Je vois. Présentez-lui mes hommages. Je n’ai pas le plaisir…mais présentez-lui tout de même mes hommages.
|
Упражняемся в переводе на русский:
Здесь я сделал русский текст менее заметным. Старайтесь сконцентрировать ваше внимание при чтении
только на французском тексте, считая русский текст невидимым. Но если вы забыли какое-то слово или
фразу, то вы можете легко переключить ваше внимание на слабо видимый русский текст.
В этот вечер к Антону Сергеевичу зашёл гость. Ce soir-là, Anton Sergueïevitch eut un visiteur. |
— Господин Ганин, господин Куницын. – И Антон Сергеевич, сияя стёклами пенсне и — M. Ganine… M. Kounitsyne. — Respirant bruyamment, son pince-nez lançant des éclairs, |
посапывая, вдавил Ганина своей мягкой рукой в кресло. Anton Sergueïevitch poussa doucement Ganine vers un fauteuil. |
— Это, Лев Глебович, мой старый однокашник, когда-то шпаргалки мне писал. — Lev Glebovitch, je vous présente mon ancien camarade de classe, qui faisait jadis mes thèmes à ma place. |
Куницын осклабился. Kounitsyne sourit : |
— Было дело, — проговорил он низким, круглым голосом. – А позвольте вас спросить, — C’est vrai, dit-il d’une voix profonde et pleine de rondeur. — Mais, dite-moi, |
дорогой Антон Сергеевич, который теперь час? mon cher Anton Sergueïevitch, quelle heure est-il? |
— Да ну вас, час детский, можно ещё посидеть. — Tôt, assez tôt pour que vous restiez encore un moment. |
Куницын встал, подтягивая жилет. Kounitsyne se leva et tira sur son gilet. |
— Супруга ждёт, не могу. — Impossible, ma femme m’attend. |
— Ну что же, не смею удерживать, — развёл руками Антон Сергеевич — En ce cas, je n’ai pas le droit de vous retenir. — Anton Sergueïevitch, les mains largement ouvertes, |
и бочком, через пенсне поглядел на гостя. – lança à son visiteur un regard oblique à travers son pince-nez. — |
А жене вашей кланяйтесь. Je vous en prie, présentez mes respects à votre femme. |
Не имею чести знать, но поклон передайте. Je n’ai pas le plaisir de la connaître, mais présentez-lui tout de même mes respects. |
— Благодарю, — сказал Куницын. – Очень приятно. Всего доброго. — Merci, — dit Kounitsyne. — Enchanté. Au revoir. |
Пальто я, кажется, в передней оставил. Je crois que j’ai laissé mon pardessus dans l’entré. |
— Я вас ещё провожу, — сказал Подтягин. – Простите, пожалуйста, — Je vous raccompagne, — dit Podtiaguine. — Excusez-moi, je vous prie, |
Лев Глебович, сейчас вернусь. Lev Glebovitch, je reviens dans un moment. |
Оставшись один, Ганин поудобнее уселся в старом зелёном кресле и в раздумье улыбнулся. Resté seul, Ganine s’installa plus commodément dans le vieux fauteuil vert et sourit d’un air réfléchi. |
Он зашёл к старому поэту оттого, что это был, пожалуй, Il était venu voir le vieux poète parc que c’était probablement |
единственный человек, который мог бы понять его волненье. le seule personne qui pourrait comprendre le trouble de son esprit. |
Ему хотелось рассказать ему о многом – о закатах над русским шоссе, о берёзовых рощах. Il voulait lui parler de maintes choses – des couchers de soleil sur une grand-route en Russie, de bois de bouleaux. |
В переплетённых старых журналах «Всемирная иллюстрация» да «Живописное обозрение» Après tout, c’était ce même Podtiaguine dont on trouvait les poèmes, |
ведь бывали под виньетками стихи этого самого Подтягина. sous de petites vignettes, dans les vieux volumes reliés de magazines tels que Le monde en images et La Revue illustrée. |
Антон Сергеевич вернулся, хмуро покачивая головой. Anton Sergueïevitch revint, secouant mélancoliquement la tête: |
— Обидел меня, — сказал он, садясь к столу и барабаня пальцами. – Ах, как обидел… — Il m’a insulté, — dit-il en s’asseyant devant la table, qu’il tapota du bout des doigts. — Oh, come il m’a insulté! |
— В чём дело? – улыбнулся Ганин. — Que s’est-il passé? — demanda Ganine. |
Антон Сергеевич снял пенсне, вытер его краем скатерти. Anton Sergueïevitch ôta son pince-nez et en polit les verres avec un coin du tapis de table. |
— Презирает он меня, вот в чём дело. Знаете, что он мне давеча сказал? — Il me méprise, voilà le problème. Savez-vous ce qu’il m’a dit, il n’y a qu’un instant ? |
Посмотрел с этакой холодной усмешечкой. Il m’a gratifié d’un de ses petits sourires glacés, sarcastiques, et m’a déclaré : |
«Вы, — говорит, — стихи свои пописывали, а я не читал. «Vous avez passé votre vie à griffonner de la poésie, et je n’en ai pas lu un seul mot. |
А если бы читал, терял бы то время, что отдавал работе». Si je l’avais lue, j’aurais gaspillé des moments que j’aurais pu consacrer au travail.» |
Вот что он мне сказал, Лев Глебович; я вас спрашиваю, умно ли это? Je vous le demande, Lev Glebovitch, est-ce une chose intelligente à dire? |
— А кто он такой? – спросил Ганин. — Que fait-il ? — demanda Ganine. |
— Да чёрт его знает. Деньги делает. Эхма. Он человек, видите ли… — Dieu seul sait. Il gagne de l’argent. Beaucoup. Voyez-vous, c’est quelqu’un qui… |
— Что же тут обидного, Антон Сергеевич? У него одно, а у вас другое. — Mais pourquoi vous sentez-vous insulté ? Il possède une forme de talent, vous une autre. |
Ведь вы его небось тоже презираете. D’ailleurs je parierais que vous le méprisez, vous aussi. |
— Ах, Лев Глебович, — заволновался Подтягин, — да разве не прав, коли презираю его? — Mais, Lev Glebovitch – Podtiaguine commençait à s’agiter – n’ai-je pas raison de le mépriser? |
Не это ведь ужасно, а ужасно то, что такой человек смеет мне деньги предложить… Ce n’est pas cela le plus horrible… le plus horrible, c’est qu’un homme comme lui ait osé m’offrir de l’argent. |
Он открыл кулак, выбросил на стол смятую бумажку. Il ouvrit son poing crispé et jeta sur la table un billet de banque froissé. |
— … Ужасно то, что я принял. — … Et ce qui est plus horrible encore, c’est que j’aie pris cet argent. |
Извольте любоваться, — двадцать марковей, чтобы их чёрт подрал. Regardez et admirez : vingt marks, sacristi! |
Старик совсем растрепетался, жевал губами, Le vieil homme semblait frissonner de tout son corps, sa bouche s’ouvrait et se refermait, |
седая щётка под нижней губой прыгала, толстые пальцы барабанили по столу. la petite barbe grise tremblotait sous sa lèvre inférieure, ses doigts charnus tambourinaient sur la table. |
Потом он с болезненным присвистом вздохнул и покачал головой. Puis il soupira avec un sifflement pénible et secoua la tête. |
— Петька Куницын… Как же, всё помню… Хорошо учился, подлец. — Peter Kounitsyne. Oui, je me rappelle. C’était un bon élève à l’école, le gredin. |
И аккуратный такой был, при часах. Пальцем показывал во время уроков, Et toujours si ponctuel, avec une montre dans la poche. Pendant les cours, il nous indiquait de ses doigts |
сколько минут до звонка. Первую гимназию с медалью кончил. le nombre de minutes qui nous séparaient encore de la cloche. Il est sorti de l’école secondaire avec une médaille d’or. |
— Странно, должно быть, вам это вспоминать, — задумчиво сказал Ганин. – — Ils doivent vous sembler étranges, ces souvenir, — dit pensivement Ganine. — |
Странно вообще вспоминать ну хотя бы то, что несколько часов назад случилось, Quand on y songe, il est même bizarre qu’on se souvienne d’une chose de la vie de tous les jours… |
ежедневную – и всё-таки не ежедневную – мелочь. en fait une chose qui n’est justement pas de la vie de tous les jours, une chose qui s’est passé quelques heures plus tôt. |
Подтягин внимательно и мягко посмотрел на него. Podtiaguine lui lança un regard pénétrant, mais bienveillant. |
— Что это с вами, Лев Глебович? Лицо у вас как-то светлее. — Que vous arrive-t-il, Lev Glebovitch ? Votre visage s’est éclairé. |
Опять, что ли, влюблены? А насчёт странностей воспоминанья… Etes-vous retombé amoureux? Oui, il y a quelque chose d’étrange dans la façon dont nous nous souvenons… |
Фу-ты, как хорошо улыбнулся… Mais vous êtes rayonnant, ma parole! |
— Я недаром к вам зашёл, Антон Сергеевич… — J’avais une bonne raison pour venir vous voir, Anton Sergueïevitch. |
— А я вас Куницыным угостил. Берите пример с него. — Et je n’ai pu vous offrir que Kounitsyne ! Que cela vous serve d’avertissement. |
Вы как учились? Et vous, comment vous en tiriez-vous à l’école ? |
— Так себе, — опять улыбнулся Ганин. – Балашовское училище — Comme ci, comme ça, — répondit Ganine, qui souriait de nouveau. — L’Académie Balachov |
в Петербурге, знаете? – продолжал он, слегка подлаживаясь под тон à Pétersbourg… Vous connaissez? — poursuivit-il, en adoptant machinalement le ton |
Подтягина, как это часто бывает, когда говоришь со стариком. – Ну, вот. Помню de Podtiaguine – ce que l’on fait souvent lorsqu’on parle à un vieillard. — Je me rappelle |
тамошний двор. Мы в футбол лупили. Под аркой были сложены дрова. la cour de l’école. C’était là que nous jouions au football. Le bois de chauffage était empilé sous une arcade |
Мяч, бывало, собьёт полено. et parfois notre ballon faisait dégringoler une bûche. |
— Мы больше в лапту играли да в казаки-разбойники, — сказал Подтягин. – — Nous préférions jouer à la balle au prisonnier ou aux cosaques-et-aux-voleurs, — dit Podtiaguine… |
Вот жизнь и прошла, — добавил он неожиданно. Et maintenant, la vie s’est enfuie, — ajouta-t-il inopinément. |
— А я, знаете, Антон Сергеевич, сегодня вспомнил старые журналы, — Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que je me suis rappelé aujourd’hui ces vieilles revues |
в которых были ваши стихи. И берёзовые рощи. qui publiaient autrefois vos poèmes? Et les bois de bouleaux. |
— Неужели помните, — ласково и насмешливо повернулся к нему старик. – — Vraiment? — Le vieillard se tourna vers lui avec un air ironique mais sans trace de méchanceté. — |
Дура я, дура, я ведь из-за этих берёз всю свою жизнь проглядел, Quel idiot j’ai été… pour l’amour de ces bouleaux, j’ai gâché toute ma vie. |
всю Россию. Теперь, слава богу, стихов не пишу. J’ai négligé la Russie tout entière. Maintenant, Dieu merci, j’ai cessé d’écrire des vers. |
Баста. Совестно даже в бланки записывать: «поэт». C’est terminé. J’ai même honte de me définir comme « poète », quand je dois remplir un questionnaire. |
Я, кстати, сегодня опять ни черта не понял. Чиновник даже обиделся. Au fait, je n’ai fait que des bêtises, aujourd’hui encore. J’ai même réussi à vexer le fonctionnaire. |
Завтра снова поеду. Il va falloir que j’y retourne demain. |
Ганин посмотрел себе на ноги и не спеша заговорил: Ganine dit, en regardant ses pieds : |
— В школе, в последних классах, мои товарищи думали, — Quand j’étais dans les classes supérieures, mes camarades croyaient |
что у меня есть любовница, да ещё какая: светская дама. que j’avais une maîtresse! Et quelle maîtresse ! Une femme du monde. |
Уважали меня за это. Я ничего не возражал, так как сам распустил этот слух. Cela me valait leur respect. Je ne protestais pas, car j’avais moi-même fait circuler ce bruit. |
— Так, так, — закивал Подтягин. – В вас есть что-то хитрое, Лёвушка… Это хорошо… — Je vois, — dit Podtiaguine en hochant la tête. — Vous ne manquez pas d’ingéniosité, Liovouchka. Cela me plaît. |
— А на самом деле я был до смешного чист. И совершенно не страдал от этой чистоты. — A dire vrai, j’étais d’une chasteté absurde et je ne m’en portais pas plus mal. |
Гордился ею, как особенной такой, а выходило, что я очень опытен. J’en étais fier, comme d’un secret important, mais tout le monde croyait que j’avais beaucoup d’expérience. |
Правда, я вовсе не был стыдлив или застенчив, Certes, je n’étais pas le moins du monde timide, ou pudibond. |
просто очень удобно жил в самом себе и ждал. А товарищи мои, J’étais tout simplement heureux de vivre comme je vivais et j’attendais. Mes camarades, |
те, что сквернословили, задыхались при слове «женщина», были все ceux qui employaient un langage ordurier et haletaient au seul mot de « femme », étaient tous |
такие прыщеватые, грязные, с мокрыми ладонями. Вот за эти прыщи я их презирал. boutonneux et malpropres, avec des mains moites. Je les méprisais pour leurs boutons. |
И лгали они ужасно отвратительно о своих любовных делах. Et ils mentaient d’une façon révoltante à propos de leurs aventures galantes. |
— Не могу скрыть от вас, — своим матовым голосом сказал Подтягин, — что я начал с горничной. — Je dois avouer, — dit Podtiaguine de sa voix terne, — que j’ai commencé par une femme de chambre. |
А какая была прелесть, тихая, сероглазая. Elle était si gentille, si douce, avec ses yeux gris. |
Глашей звали. Вот какие дела. Elle s’appelait Glacha. C’est comme cela que… |
— Нет, я ждал, — тихо сказал Ганин. – От тринадцати до шестнадцати лет, три, значит, года. — Non. Moi, j’ai attendu, — dit Ganine très doucement. — Du début de la puberté jusqu’à seize ans, disons trois ans. |
Когда мне было тринадцать лет, мы играли раз в прятки, и я оказался Quand j’avais treize ans, un jour, en jouant à cache-cache, je me suis caché |
со сверстником вместе в платяном шкапу. Он в темноте и рассказал мне, avec un autre garçon de mon âge au fond d’un placard. Dans l’obscurité, il m’a parlé |
что есть на свете чудесные женщины, которые позволяют себя раздевать за деньги. de femmes merveilleusement belles qui se laissent déshabiller pour de l’argent. |
Я не расслышал правильно, как он их назвал, и у меня вышло: принститутка. Je n’entendis pas très bien le nom qu’il leur donnait et je crus que c’était : «prinstituées» — |
Смесь институтки и принцессы. Их образ мне казался mélange de princesse et d’institution de jeunes demoiselles. Je me fis d’elles une image |
поэтому особенно очаровательным, таким таинственным. Но, конечно, я вскоре понял, mystérieuse et enchanteresse. Bientôt, cela va sans dire, je compris |
что ошибся, так как те женщины, которые вразвалку ходили по Невскому que j’étais dans l’erreur, car je ne vis rien d’enchanteur dans les femmes qui arpentaient la Perspective Nevski en se dandinant |
и называли нас, гимназистов, «карандашами», вовсе меня не прельщали. et qui nous appelaient, nous, les élèves des écoles secondaires, des «crayons». |
И вот, после трёх лет такой гордости и чистоты, я дождался. Et puis, après trois années d’orgueilleuse chasteté, mon attente prit fin. |
Это было летом, у нас в деревне. C’était en été, dans notre maison de campagne. |
— Так, так, — сказал Подтягин. – Всё это я понимаю. Только вот скучно немного. — Oui, oui, — dit Podtiaguine, — je vois, je vois : l’histoire banale, en fait. |
Шестнадцать лет, роща, любовь… Le charme des seize ans, l’amour dans les bois. |
Ганин посмотрел на него с любопытством. Ganine le regarda avec curiosité. |
— Да что же может быть лучше, Антон Сергеевич? — Mais y a-t-il rien de plus exquis, Anton Sergueïevitch ? |
— Эх, не знаю, не спрашивайте меня, голубчик. Я сам поэзией охолостил жизнь, — Oh! je ne sais pas, ne me le demandez pas, mon vieux. J’ai mis dans mes poèmes tout ce que j’aurais pu mettre dans ma vie, |
а теперь поздно начать жить сызнова. et maintenant il est trop tard, je ne peux pas recommencer. |
Только думается мне, что в конце концов лучше быть сангвиником, La seule pensée qui me vienne à l’esprit en ce moment, c’est que, en fin de compte, il vaut mieux avoir un tempérament sanguin, |
человеком дела, а если кутить, так так, чтобы зеркала лопались. être un homme d’action, et que, si l’on doit se saouler, il faut le faire bien et tout démolir. |
— И это было, — усмехнулся Ганин. — Il y avait cela aussi, — dit Ganine en souriant. |
Подтягин на минуту задумался. Podtiaguine réfléchit un moment. |
— Вот вы о русской деревне говорили, Лев Глебович. Вы-то, пожалуй, увидите её опять. — Vous parliez de la campagne russe, Lev Glebovitch. Vous la reverrez, sans doute. |
А мне тут костьми лечь. Или если не здесь, то в Париже. Pour moi, je laisserai mes vieux os ici. Ou à Paris. |
Совсем я сегодня раскис что-то. Простите. Décidément, je ne suis pas du tout dans mon assiette aujourd’hui. Excusez-moi. |
Оба замокли. Прошёл поезд. Ils gardèrent tous les deux le silence. Un train passa. |
Ганин, глядя на его большую поникшую голову, Ganine tandis qu’il contemplait cette grosse tête inclinée, |
на старческий пушок в ушах, на плечи, округлённые писательским трудом, почувствовал les touffes de poils séniles de ses oreilles, les épaules arrondies à force d’écrire, Ganine fut saisi |
внезапно такую грусть, что уже не хотелось рассказывать ни о русском лете, d’un accès de tristesse si soudain qu’il perdit tout désir de parler de l’été en Russie, |
ни о тропинках парка, ни тем более о том удивительном, что случилось вчера. des allées du parc, et moins encore de la chose étonnante qui lui était arrivée la veille. |
— Ну вот, я пойду. Спите спокойно, Антон Сергеевич. — Bon, il faut que je vous laisse. Dormez bien, Anton Sergueïevitch. |
— Спокойной ночи, Лёвушка, — вздохнул Подтягин. – Хорошо мы потолковали с вами. — Bonne nuit, Liovouchka. — Podtiaguine soupira. — J‘ai pris grand plaisir à notre conversation. |
Вы вот не презираете меня за то, что я взял у Куницына денег. Vous, du moins, ne me méprisez pas d’avoir accepté l’argent de Kounitsyne. |
И только в последнюю минуту, уже на пороге комнаты, Ганин остановился, сказал: Ce ne fut qu’au dernier moment, sur le seuil de la porte, que Ganine s’arrêta et dit : |
— Знаете что Антон Сергеевич? У меня начался чудеснейший роман. — Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que j’ai une nouvelle et merveilleuse maîtresse. |
Я сейчас иду к ней. Я очень счастлив. Je vais la rejoindre de ce pas. Je suis très heureux. |
Подтягин приветливо кивнул: Podtiaguine lui fit un signe de tête encourageant. |
— Так, так. Кланяйтесь. Не имею чести знать,но всё равно кланяйтесь. — Je vois. Présentez-lui mes hommages. Je n’ai pas le plaisir…mais présentez-lui tout de même mes hommages. |
Упражняемся в переводе на французский:
Здесь я сделал французский текст менее заметным. Старайтесь сконцентрировать ваше внимание при чтении
только на русском тексте, считая французсий текст невидимым. Но если вы забыли какое-то слово или
фразу, то вы можете легко переключить ваше внимание на слабо видимый серый текст.
В этот вечер к Антону Сергеевичу зашёл гость. Ce soir-là, Anton Sergueïevitch eut un visiteur. |
— Господин Ганин, господин Куницын. – И Антон Сергеевич, сияя стёклами пенсне и — M. Ganine… M. Kounitsyne. — Respirant bruyamment, son pince-nez lançant des éclairs, |
посапывая, вдавил Ганина своей мягкой рукой в кресло. Anton Sergueïevitch poussa doucement Ganine vers un fauteuil. |
— Это, Лев Глебович, мой старый однокашник, когда-то шпаргалки мне писал. — Lev Glebovitch, je vous présente mon ancien camarade de classe, qui faisait jadis mes thèmes à ma place. |
Куницын осклабился. Kounitsyne sourit : |
— Было дело, — проговорил он низким, круглым голосом. – А позвольте вас спросить, — C’est vrai, dit-il d’une voix profonde et pleine de rondeur. — Mais, dite-moi, |
дорогой Антон Сергеевич, который теперь час? mon cher Anton Sergueïevitch, quelle heure est-il? |
— Да ну вас, час детский, можно ещё посидеть. — Tôt, assez tôt pour que vous restiez encore un moment. |
Куницын встал, подтягивая жилет. Kounitsyne se leva et tira sur son gilet. |
— Супруга ждёт, не могу. — Impossible, ma femme m’attend. |
— Ну что же, не смею удерживать, — развёл руками Антон Сергеевич — En ce cas, je n’ai pas le droit de vous retenir. — Anton Sergueïevitch, les mains largement ouvertes, |
и бочком, через пенсне поглядел на гостя. – lança à son visiteur un regard oblique à travers son pince-nez. — |
А жене вашей кланяйтесь. Je vous en prie, présentez mes respects à votre femme. |
Не имею чести знать, но поклон передайте. Je n’ai pas le plaisir de la connaître, mais présentez-lui tout de même mes respects. |
— Благодарю, — сказал Куницын. – Очень приятно. Всего доброго. — Merci, — dit Kounitsyne. — Enchanté. Au revoir. |
Пальто я, кажется, в передней оставил. Je crois que j’ai laissé mon pardessus dans l’entré. |
— Я вас ещё провожу, — сказал Подтягин. – Простите, пожалуйста, — Je vous raccompagne, — dit Podtiaguine. — Excusez-moi, je vous prie, |
Лев Глебович, сейчас вернусь. Lev Glebovitch, je reviens dans un moment. |
Оставшись один, Ганин поудобнее уселся в старом зелёном кресле и в раздумье улыбнулся. Resté seul, Ganine s’installa plus commodément dans le vieux fauteuil vert et sourit d’un air réfléchi. |
Он зашёл к старому поэту оттого, что это был, пожалуй, Il était venu voir le vieux poète parc que c’était probablement |
единственный человек, который мог бы понять его волненье. le seule personne qui pourrait comprendre le trouble de son esprit. |
Ему хотелось рассказать ему о многом – о закатах над русским шоссе, о берёзовых рощах. Il voulait lui parler de maintes choses – des couchers de soleil sur une grand-route en Russie, de bois de bouleaux. |
В переплетённых старых журналах «Всемирная иллюстрация» да «Живописное обозрение» Après tout, c’était ce même Podtiaguine dont on trouvait les poèmes, |
ведь бывали под виньетками стихи этого самого Подтягина. sous de petites vignettes, dans les vieux volumes reliés de magazines tels que Le monde en images et La Revue illustrée. |
Антон Сергеевич вернулся, хмуро покачивая головой. Anton Sergueïevitch revint, secouant mélancoliquement la tête: |
— Обидел меня, — сказал он, садясь к столу и барабаня пальцами. – Ах, как обидел… — Il m’a insulté, — dit-il en s’asseyant devant la table, qu’il tapota du bout des doigts. — Oh, come il m’a insulté! |
— В чём дело? – улыбнулся Ганин. — Que s’est-il passé? — demanda Ganine. |
Антон Сергеевич снял пенсне, вытер его краем скатерти. Anton Sergueïevitch ôta son pince-nez et en polit les verres avec un coin du tapis de table. |
— Презирает он меня, вот в чём дело. Знаете, что он мне давеча сказал? — Il me méprise, voilà le problème. Savez-vous ce qu’il m’a dit, il n’y a qu’un instant ? |
Посмотрел с этакой холодной усмешечкой. Il m’a gratifié d’un de ses petits sourires glacés, sarcastiques, et m’a déclaré : |
«Вы, — говорит, — стихи свои пописывали, а я не читал. «Vous avez passé votre vie à griffonner de la poésie, et je n’en ai pas lu un seul mot. |
А если бы читал, терял бы то время, что отдавал работе». Si je l’avais lue, j’aurais gaspillé des moments que j’aurais pu consacrer au travail.» |
Вот что он мне сказал, Лев Глебович; я вас спрашиваю, умно ли это? Je vous le demande, Lev Glebovitch, est-ce une chose intelligente à dire? |
— А кто он такой? – спросил Ганин. — Que fait-il ? — demanda Ganine. |
— Да чёрт его знает. Деньги делает. Эхма. Он человек, видите ли… — Dieu seul sait. Il gagne de l’argent. Beaucoup. Voyez-vous, c’est quelqu’un qui… |
— Что же тут обидного, Антон Сергеевич? У него одно, а у вас другое. — Mais pourquoi vous sentez-vous insulté ? Il possède une forme de talent, vous une autre. |
Ведь вы его небось тоже презираете. D’ailleurs je parierais que vous le méprisez, vous aussi. |
— Ах, Лев Глебович, — заволновался Подтягин, — да разве не прав, коли презираю его? — Mais, Lev Glebovitch – Podtiaguine commençait à s’agiter – n’ai-je pas raison de le mépriser? |
Не это ведь ужасно, а ужасно то, что такой человек смеет мне деньги предложить… Ce n’est pas cela le plus horrible… le plus horrible, c’est qu’un homme comme lui ait osé m’offrir de l’argent. |
Он открыл кулак, выбросил на стол смятую бумажку. Il ouvrit son poing crispé et jeta sur la table un billet de banque froissé. |
— … Ужасно то, что я принял. — … Et ce qui est plus horrible encore, c’est que j’aie pris cet argent. |
Извольте любоваться, — двадцать марковей, чтобы их чёрт подрал. Regardez et admirez : vingt marks, sacristi! |
Старик совсем растрепетался, жевал губами, Le vieil homme semblait frissonner de tout son corps, sa bouche s’ouvrait et se refermait, |
седая щётка под нижней губой прыгала, толстые пальцы барабанили по столу. la petite barbe grise tremblotait sous sa lèvre inférieure, ses doigts charnus tambourinaient sur la table. |
Потом он с болезненным присвистом вздохнул и покачал головой. Puis il soupira avec un sifflement pénible et secoua la tête. |
— Петька Куницын… Как же, всё помню… Хорошо учился, подлец. — Peter Kounitsyne. Oui, je me rappelle. C’était un bon élève à l’école, le gredin. |
И аккуратный такой был, при часах. Пальцем показывал во время уроков, Et toujours si ponctuel, avec une montre dans la poche. Pendant les cours, il nous indiquait de ses doigts |
сколько минут до звонка. Первую гимназию с медалью кончил. le nombre de minutes qui nous séparaient encore de la cloche. Il est sorti de l’école secondaire avec une médaille d’or. |
— Странно, должно быть, вам это вспоминать, — задумчиво сказал Ганин. – — Ils doivent vous sembler étranges, ces souvenir, — dit pensivement Ganine. — |
Странно вообще вспоминать ну хотя бы то, что несколько часов назад случилось, Quand on y songe, il est même bizarre qu’on se souvienne d’une chose de la vie de tous les jours… |
ежедневную – и всё-таки не ежедневную – мелочь. en fait une chose qui n’est justement pas de la vie de tous les jours, une chose qui s’est passé quelques heures plus tôt. |
Подтягин внимательно и мягко посмотрел на него. Podtiaguine lui lança un regard pénétrant, mais bienveillant. |
— Что это с вами, Лев Глебович? Лицо у вас как-то светлее. — Que vous arrive-t-il, Lev Glebovitch ? Votre visage s’est éclairé. |
Опять, что ли, влюблены? А насчёт странностей воспоминанья… Etes-vous retombé amoureux? Oui, il y a quelque chose d’étrange dans la façon dont nous nous souvenons… |
Фу-ты, как хорошо улыбнулся… Mais vous êtes rayonnant, ma parole! |
— Я недаром к вам зашёл, Антон Сергеевич… — J’avais une bonne raison pour venir vous voir, Anton Sergueïevitch. |
— А я вас Куницыным угостил. Берите пример с него. — Et je n’ai pu vous offrir que Kounitsyne ! Que cela vous serve d’avertissement. |
Вы как учились? Et vous, comment vous en tiriez-vous à l’école ? |
— Так себе, — опять улыбнулся Ганин. – Балашовское училище — Comme ci, comme ça, — répondit Ganine, qui souriait de nouveau. — L’Académie Balachov |
в Петербурге, знаете? – продолжал он, слегка подлаживаясь под тон à Pétersbourg… Vous connaissez? — poursuivit-il, en adoptant machinalement le ton |
Подтягина, как это часто бывает, когда говоришь со стариком. – Ну, вот. Помню de Podtiaguine – ce que l’on fait souvent lorsqu’on parle à un vieillard. — Je me rappelle |
тамошний двор. Мы в футбол лупили. Под аркой были сложены дрова. la cour de l’école. C’était là que nous jouions au football. Le bois de chauffage était empilé sous une arcade |
Мяч, бывало, собьёт полено. et parfois notre ballon faisait dégringoler une bûche. |
— Мы больше в лапту играли да в казаки-разбойники, — сказал Подтягин. – — Nous préférions jouer à la balle au prisonnier ou aux cosaques-et-aux-voleurs, — dit Podtiaguine… |
Вот жизнь и прошла, — добавил он неожиданно. Et maintenant, la vie s’est enfuie, — ajouta-t-il inopinément. |
— А я, знаете, Антон Сергеевич, сегодня вспомнил старые журналы, — Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que je me suis rappelé aujourd’hui ces vieilles revues |
в которых были ваши стихи. И берёзовые рощи. qui publiaient autrefois vos poèmes? Et les bois de bouleaux. |
— Неужели помните, — ласково и насмешливо повернулся к нему старик. – — Vraiment? — Le vieillard se tourna vers lui avec un air ironique mais sans trace de méchanceté. — |
Дура я, дура, я ведь из-за этих берёз всю свою жизнь проглядел, Quel idiot j’ai été… pour l’amour de ces bouleaux, j’ai gâché toute ma vie. |
всю Россию. Теперь, слава богу, стихов не пишу. J’ai négligé la Russie tout entière. Maintenant, Dieu merci, j’ai cessé d’écrire des vers. |
Баста. Совестно даже в бланки записывать: «поэт». C’est terminé. J’ai même honte de me définir comme « poète », quand je dois remplir un questionnaire. |
Я, кстати, сегодня опять ни черта не понял. Чиновник даже обиделся. Au fait, je n’ai fait que des bêtises, aujourd’hui encore. J’ai même réussi à vexer le fonctionnaire. |
Завтра снова поеду. Il va falloir que j’y retourne demain. |
Ганин посмотрел себе на ноги и не спеша заговорил: Ganine dit, en regardant ses pieds : |
— В школе, в последних классах, мои товарищи думали, — Quand j’étais dans les classes supérieures, mes camarades croyaient |
что у меня есть любовница, да ещё какая: светская дама. que j’avais une maîtresse! Et quelle maîtresse ! Une femme du monde. |
Уважали меня за это. Я ничего не возражал, так как сам распустил этот слух. Cela me valait leur respect. Je ne protestais pas, car j’avais moi-même fait circuler ce bruit. |
— Так, так, — закивал Подтягин. – В вас есть что-то хитрое, Лёвушка… Это хорошо… — Je vois, — dit Podtiaguine en hochant la tête. — Vous ne manquez pas d’ingéniosité, Liovouchka. Cela me plaît. |
— А на самом деле я был до смешного чист. И совершенно не страдал от этой чистоты. — A dire vrai, j’étais d’une chasteté absurde et je ne m’en portais pas plus mal. |
Гордился ею, как особенной такой, а выходило, что я очень опытен. J’en étais fier, comme d’un secret important, mais tout le monde croyait que j’avais beaucoup d’expérience. |
Правда, я вовсе не был стыдлив или застенчив, Certes, je n’étais pas le moins du monde timide, ou pudibond. |
просто очень удобно жил в самом себе и ждал. А товарищи мои, J’étais tout simplement heureux de vivre comme je vivais et j’attendais. Mes camarades, |
те, что сквернословили, задыхались при слове «женщина», были все ceux qui employaient un langage ordurier et haletaient au seul mot de « femme », étaient tous |
такие прыщеватые, грязные, с мокрыми ладонями. Вот за эти прыщи я их презирал. boutonneux et malpropres, avec des mains moites. Je les méprisais pour leurs boutons. |
И лгали они ужасно отвратительно о своих любовных делах. Et ils mentaient d’une façon révoltante à propos de leurs aventures galantes. |
— Не могу скрыть от вас, — своим матовым голосом сказал Подтягин, — что я начал с горничной. — Je dois avouer, — dit Podtiaguine de sa voix terne, — que j’ai commencé par une femme de chambre. |
А какая была прелесть, тихая, сероглазая. Elle était si gentille, si douce, avec ses yeux gris. |
Глашей звали. Вот какие дела. Elle s’appelait Glacha. C’est comme cela que… |
— Нет, я ждал, — тихо сказал Ганин. – От тринадцати до шестнадцати лет, три, значит, года. — Non. Moi, j’ai attendu, — dit Ganine très doucement. — Du début de la puberté jusqu’à seize ans, disons trois ans. |
Когда мне было тринадцать лет, мы играли раз в прятки, и я оказался Quand j’avais treize ans, un jour, en jouant à cache-cache, je me suis caché |
со сверстником вместе в платяном шкапу. Он в темноте и рассказал мне, avec un autre garçon de mon âge au fond d’un placard. Dans l’obscurité, il m’a parlé |
что есть на свете чудесные женщины, которые позволяют себя раздевать за деньги. de femmes merveilleusement belles qui se laissent déshabiller pour de l’argent. |
Я не расслышал правильно, как он их назвал, и у меня вышло: принститутка. Je n’entendis pas très bien le nom qu’il leur donnait et je crus que c’était : «prinstituées» — |
Смесь институтки и принцессы. Их образ мне казался mélange de princesse et d’institution de jeunes demoiselles. Je me fis d’elles une image |
поэтому особенно очаровательным, таким таинственным. Но, конечно, я вскоре понял, mystérieuse et enchanteresse. Bientôt, cela va sans dire, je compris |
что ошибся, так как те женщины, которые вразвалку ходили по Невскому que j’étais dans l’erreur, car je ne vis rien d’enchanteur dans les femmes qui arpentaient la Perspective Nevski en se dandinant |
и называли нас, гимназистов, «карандашами», вовсе меня не прельщали. et qui nous appelaient, nous, les élèves des écoles secondaires, des «crayons». |
И вот, после трёх лет такой гордости и чистоты, я дождался. Et puis, après trois années d’orgueilleuse chasteté, mon attente prit fin. |
Это было летом, у нас в деревне. C’était en été, dans notre maison de campagne. |
— Так, так, — сказал Подтягин. – Всё это я понимаю. Только вот скучно немного. — Oui, oui, — dit Podtiaguine, — je vois, je vois : l’histoire banale, en fait. |
Шестнадцать лет, роща, любовь… Le charme des seize ans, l’amour dans les bois. |
Ганин посмотрел на него с любопытством. Ganine le regarda avec curiosité. |
— Да что же может быть лучше, Антон Сергеевич? — Mais y a-t-il rien de plus exquis, Anton Sergueïevitch ? |
— Эх, не знаю, не спрашивайте меня, голубчик. Я сам поэзией охолостил жизнь, — Oh! je ne sais pas, ne me le demandez pas, mon vieux. J’ai mis dans mes poèmes tout ce que j’aurais pu mettre dans ma vie, |
а теперь поздно начать жить сызнова. et maintenant il est trop tard, je ne peux pas recommencer. |
Только думается мне, что в конце концов лучше быть сангвиником, La seule pensée qui me vienne à l’esprit en ce moment, c’est que, en fin de compte, il vaut mieux avoir un tempérament sanguin, |
человеком дела, а если кутить, так так, чтобы зеркала лопались. être un homme d’action, et que, si l’on doit se saouler, il faut le faire bien et tout démolir. |
— И это было, — усмехнулся Ганин. — Il y avait cela aussi, — dit Ganine en souriant. |
Подтягин на минуту задумался. Podtiaguine réfléchit un moment. |
— Вот вы о русской деревне говорили, Лев Глебович. Вы-то, пожалуй, увидите её опять. — Vous parliez de la campagne russe, Lev Glebovitch. Vous la reverrez, sans doute. |
А мне тут костьми лечь. Или если не здесь, то в Париже. Pour moi, je laisserai mes vieux os ici. Ou à Paris. |
Совсем я сегодня раскис что-то. Простите. Décidément, je ne suis pas du tout dans mon assiette aujourd’hui. Excusez-moi. |
Оба замокли. Прошёл поезд. Ils gardèrent tous les deux le silence. Un train passa. |
Ганин, глядя на его большую поникшую голову, Ganine tandis qu’il contemplait cette grosse tête inclinée, |
на старческий пушок в ушах, на плечи, округлённые писательским трудом, почувствовал les touffes de poils séniles de ses oreilles, les épaules arrondies à force d’écrire, Ganine fut saisi |
внезапно такую грусть, что уже не хотелось рассказывать ни о русском лете, d’un accès de tristesse si soudain qu’il perdit tout désir de parler de l’été en Russie, |
ни о тропинках парка, ни тем более о том удивительном, что случилось вчера. des allées du parc, et moins encore de la chose étonnante qui lui était arrivée la veille. |
— Ну вот, я пойду. Спите спокойно, Антон Сергеевич. — Bon, il faut que je vous laisse. Dormez bien, Anton Sergueïevitch. |
— Спокойной ночи, Лёвушка, — вздохнул Подтягин. – Хорошо мы потолковали с вами. — Bonne nuit, Liovouchka. — Podtiaguine soupira. — J‘ai pris grand plaisir à notre conversation. |
Вы вот не презираете меня за то, что я взял у Куницына денег. Vous, du moins, ne me méprisez pas d’avoir accepté l’argent de Kounitsyne. |
И только в последнюю минуту, уже на пороге комнаты, Ганин остановился, сказал: Ce ne fut qu’au dernier moment, sur le seuil de la porte, que Ganine s’arrêta et dit : |
— Знаете что Антон Сергеевич? У меня начался чудеснейший роман. — Savez-vous, Anton Sergueïevitch, que j’ai une nouvelle et merveilleuse maîtresse. |
Я сейчас иду к ней. Я очень счастлив. Je vais la rejoindre de ce pas. Je suis très heureux. |
Подтягин приветливо кивнул: Podtiaguine lui fit un signe de tête encourageant. |
— Так, так. Кланяйтесь. Не имею чести знать,но всё равно кланяйтесь. — Je vois. Présentez-lui mes hommages. Je n’ai pas le plaisir…mais présentez-lui tout de même mes hommages. |
Если вы хотите посмотреть полную версию главы, вот ссылка: https://metod2014.ru/07/mashenka-6-polnaya-versiya/
Если у Вас есть доступ ко всем платным материалам, вы можете для дальнейшего просмотра использовать ссылку "на блоге". Если Вы пока не решились на абонемент, то вы можете продолжение просмотра приобрести в моём магазине, кликнув по ссылке "в магазиине". Вот ссылки на весь роман:
"Машенька"1 в магазине (бесплатно) на блоге
"Машенька" 2 в магазине / на блоге
"Машенька" 3 в магазине / на блоге
"Машенька" 4 в магазине / на блоге
"Машенька" 5 в магазине / на блоге
"Машенька" 6 в магазине / на блоге
"Машенька" 7 в магазине / на блоге
"Машенька" 8 в магазине / на блоге
"Машенька" 9 в магазине / на блоге
"Машенька" 10-11 в магазине / на блоге
"Машенька" 12-13 в магазине / на блоге
"Машенька" 14-15 в магазине / на блоге
"Машенька" 16-17 в магазине / на блоге
comments powered by HyperComments